Двадцатые: гонка генетического оружия? Видимо, да. И не только

К сожалению, в очередной раз сталкиваюсь с ситуацией, когда материалы блога оказываются написанными в жанре самосбывающегося прогноза. Когда была опубликована статья «Двадцатые: гонка генного оружия?» ситуация с коронавирусом мало кому была известна за пределами Китая.  Однако на этой неделе, а точнее буквально в последние пять дней вопрос вируса стал не просто обсуждаться не только внутри Китая, но и превратился в тему номер один по всему миру.

Всегда была противником поиска черных кошек. Их часто ищут там, где их никогда не было и нет. Однако ряд обстоятельств, связанных с вирусом, вызывает, по крайней мере, удивление и заставляет всерьез задуматься о неслучайности некоторых совпадений. Речь может идти в худшем случае о первом в истории совместном использования биологического и информационного оружия, а в менее брутальном – ведении против Китая информационной войны с циничным использованием трагических событий.

Информационное пространство уже давно изменилось и наиболее достоверную, объективную и продуманную информацию можно получить не в открытом интернете, а на серьезных платных ресурсах и лучших каналах в глобальных коммуникаторах. Что касается Рунета, то здесь всем интересующимся Китаем рекомендую канал Южный Китай (https://t.me/shuohuaxia). Информация канала, наряду с прочей,  использована в этом посте.

Давайте задумаемся. По состоянию на 26 января 2020 г. число погибших от коронавируса достигло 56 человек, а количество заразившихся вплотную приблизилось к 2 тыс.человек. Между тем, например, за зиму 2018 г. от простуды и гриппа только в США умерло более 80 тыс. человек. Никакой паники глобальные СМИ не поднимали.

Эпидемия с намеком, по мнению мейнстримных зарубежных медиа, на пандемию развивается из района города Ухань с конца 2019 – начала текущего года.  Странным образом эпидемия совпала с завершающей частью переговоров Китая и США по торговому соглашению, и одновременно с обсуждением кадровых перемен в ключевых провинциях и районах Китая.

Из китайской в общемировую тема коронавируса превратилась аккурат  22-23 января – в день, когда А.Меркель объявила о проведении саммита Европа-Китай в ответ на торговую сделку Китай-США.

Очень болезненно для китайцев место вспышки коронавируса. Ее центр – город Ухань. По состоянию на сегодняшний день он закрыт и блокирован. Этот 15 миллионный город – крупнейший в Китае логистический центр, где сходятся авиа-, железнодорожные, речные и автоперевозки страны. Китаеведы сравнивают его значение с транспортной ролью  Москвы в России.

Крайне, мягко говоря, неблагоприятно для Китая не только место, но и время начала панического информационного каскада. Первая смерть от вируса случилась 9 января. Но вплоть до двадцатых чисел все в информационном плане было под контролем. Однако, буквально с началом прошлой недели международные, а также отдельные, в основном провинциальные и заграничные китайские медиа начали стремительно нагнетать ситуацию, предполагая начало пандемии.

То есть, тема из внутрикитайских новостей в мировые новостные заголовки номер один перекочевала буквально 21-22 января. В ночь с 24 на 25 января празднуется китайский новый год, когда десятки миллионов китайцев привыкли отправляться в путешествия как внутри страны, так за рубеж. Однако, именно в эти дни началась полная блокада города Ухань. Город фактически отрезан от остального Китая. Согласно данным мэра Уханя в последние дни город покинули свыше 5 млн. человек. Около 9 млн. человек остались. Буквально в режиме реального времени принимаются решения о блокировании все новых городов Китая. В эти выходные объявлено о закрытии детских садов, школ и университетов в Пекине, вплоть до особого распоряжения.

Происходящие события, вне зависимости от вызвавших их причин, имеют три последствия:

- во-первых,  Китай уже несет миллиардные потери из-за дезорганизации экономики, форс-мажора в сфере логистики, стремительно нарастающей напряженности на китайских и азиатских фондовых рынках;

- во-вторых, растущая внутренняя напряженность не только медицинского, но и логистического и поведенческого характера требует буквально всего внимания и усилий китайского руководства. Это, несомненно, отвлекает его от американо-китайского торгово-экономического противоборства, а также от участия в решении различных международных проблем;

-в-третьих, и возможно это самое главное, раздуваемая не по дням, а по часам глобальная медийная паника наносит серьезный имиджевый удар по китайцам за рубежом. За последние годы многие европейские, азиатские и латиноамериканские туристические центры и столицы привыкли к сотням тысяч и даже миллионам китайских туристов не только посещающих достопримечательности, но и оставляющих гигантские средства в ресторанной, торговой и иных индустриях Европы, Азии и Америки. Ситуация с коронавиросом, да еще, якобы, порожденным то ли летучими мышами, то ли змеями, которых китайцы употребляют в пищу, формирует образ китайцев в глазах европейцев и других азиатов, а также жителей обеих Америк, как прокаженных, способных принести в их дома что-то пострашнее чумы или оспы.

В контексте всего происходящего уместно напомнить о двух событиях. Во время избирательной кампании Трампа некоторые группы так называемых альтернативно правых, в число которых входят белые расисты, неофашисты, сторонники теорий заговора широко обсуждали тему генетического этнического оружия в следующем контексте. Они писали, что вирус птичьего гриппа – это итог неудачного испытания китайцами биологического оружия, направленного против белой расы. С другой стороны без всякого заговора в свое время по китайскому телевидению был показан фрагмент выступления профессора 艾跃进, ныне покойного, об эпидемии атипичной пневмонии SARS в Китае в 2003 г. Он сказал: «SARS был разработан ЦРУ специально для убийства китайцев, и не будет заражать японцев».

Убеждена, криптоаналитические методы анализа ситуации надо использовать с предельной осторожностью, а к их выводам относиться с оправданным здоровым скептицизмом. Однако, наш мир, чем дальше, тем больше столь неустойчив и агрессивен, что держать в уме надо даже невысокие вероятности природы тех или иных событий. Например, с высокой степенью достоверности можно ожидать, что использование генетического или биотехнологического оружия будет осуществляться так же, как и применение кибероружия, не в результате принятия государственных решений, а различного рода инициативниками, например, структурами внутри глубинного государства, либо политизированными группировками, располагающими средствами.

В заключение хочу порекомендовать материал одного из ведущих специалистов по технологическим аспектам национальной безопасности Юрия Александровича Бобылова.