Авг
18

Смуты в зоне турбулентности. Часть четвертая, заключительная.

Во втором номере за 2016 г. журнала «Стратегическая стабильность», издаваемого Российской инженерной академией и Академией военных наук  опубликована статья моей дочери Александры «Смуты в зоне турбулентности».  С учетом того, что журнал, хотя и является открытым, но рассылается по спискам, и не имеет интернет-версии, публикую материал серией из четырех частей. (См. Часть первая, Часть вторая, Часть третья).

Для понимания открытого Г.Гоббсом артефакта, ключевое значение имеют работы А.А.Богданова (Малиновского), позволяющие перевести феноменальный, сугубо теоретический, подход в плоскость экспериментальной, прогностической и конструктивной науки. А.А.Богданов, наиболее известный как автор «Тектологии», был знаменит не только этой книгой. Помимо участия в руководящих органах большевиков, написания увлекательных фантастических романов и разработки философского направления – эмпириомонизма, А.А.Богданов был подлинным медицинским светилом и одним из основоположников современной гематологии. Будучи по складу ума ученым-естественником, по темпераменту – революционером, а по чертам характера – практиком, он относился к обществу не как к большой машине, а как к сложному организму.

А.А.Богданов в лекциях не уставал повторять, что тектология – это не наука об организациях, а наука об организации «активностей». Под активностями он понимал различного рода целостности, обладающие важнейшим свойством живого, а именно активностью. Объясняя в холодном Петрограде основы политэкономии, он постоянно употреблял термин «организованные активности нооса»[1]. Под последним он понимал, как тогда было принято говорить, «пролетарское государство». Ноос – это иное использование хорошо знакомого термина по трудам выдающегося ученого и крупного хозяйственного руководителя В.Вернадского. Последний вошел в историю учением о ноосфере. Как правило, ее переводят, как сферу разума. Однако это верно лишь отчасти. В древнегреческом не было дифференцированных наименований для разума, рассудка, ума и т.п. Ноос скорее – это не разум во всем его разнообразии, а ум, или как сейчас говорят, рассудок. Таким образом, А.Богданов впервые сформулировал не только принципы системного анализа, но и, пользуясь формальным языком науки, описал особую сущность. Эта сущность представляет собой активные организованности различных масштабов, обладающие целесообразным поведением или умом.

Исследования различных наук, прежде всего связанных с поведением животных, анализом социальных процессов, а также развитием формальных методов в рамках новых направлений математики, добыли множество дополнительных доказательств в пользу наличия данного феномена. Причем не только у человека, но и у других представителей живой природы.

Сегодня ни у кого не вызывает споров, что, например, пчелы, стаи крыс и отдельные виды птиц демонстрируют образцы квазиразумного поведения. Отдельные особи действуют на основе инстинктов, однако сообщество в целом отличается не только разделением видов деятельности, но и способностью к изменению поведенческих программ в зависимости от изменения ситуации. Более того, выяснилось, что они способны и к обучению.  Этот феномен получил название «стайного» или «роевого» интеллекта[2].

Необходимый научный аппарат для осмысления такого рода феноменов появился с разработкой П.Анохиным и его школой теории функциональных систем. Выяснилось, что «согласно теории функциональной системы, хотя поведение и строится на рефлекторном принципе, но оно не может быть определено как последовательность или цепь рефлексов. Поведение отличается от совокупности рефлексов наличием особой структуры, включающей в качестве обязательного элемента программирование, которое выполняет функцию опережающего отражения действительности. Постоянное сравнение результатов поведения с этими программирующими механизмами, обновление содержания самого программирования и обусловливают целенаправленность поведения.

Включение в анализ результата как решающего звена системы значительно изменяет общепринятые взгляды на систему вообще и дает новое освещение ряду вопросов, подлежащих глубокому анализу.

Прежде всего, оказывается возможным как всю деятельность системы, так и ее всевозможные изменения представить целиком в терминах результата, что еще более подчеркивает его решающую роль в поведении, системы»[3].

Функционально-реляционный подход как никакой другой позволяет не просто описать деятельность активных организованностей с собственным поведением, но и использовать знания инструментальным образом. Вряд ли кто будет спорить, что такие организованности, как государство, отдельные учреждения внутри государства, например, армия, крупные корпорации, структуры безопасности и т.п.,  имеют определенные потребности и интересы. Они действуют в определенной среде, а соответственно генерирует те или иные цели, и стараются их достичь. Иными словами, это активные организованности, обладающие поведением в полном смысле этого слова. Их потребности, интересы, цели отнюдь не сводимы к потребностям, целям и интересам включенных в их состав людей, включая даже первых руководителей. Каждый человек может найти множество примеров, подтверждающих данный факт.

В последнее время в России опубликованы работы, признающие наличие такого рода активных организованностей с целенаправленным поведением[4]. Однако, в них подобные организованности из-за мировоззренческой позиции авторов, а отнюдь не по результатам экспериментальных исследований, отнесены к патологии, препятствующей человеческому развитию. Представляется, что в данном случае имеет место недоразумение, примерно такое же, как в нынешних дискуссиях об искусственном разуме. Уже действующие мощные компьютеры, побеждающие людей в сложных играх, безусловно, обладают вычислительным интеллектом. Однако этот интеллект не имеет никакого отношения к человеческому. Дело в том, что психика едина. Ее деление на отдельные фрагменты, стороны или блоки является не описанием реальности, а способом представления, удобным для решения тех или иных практических задач.

Реальное функционирование вычислительного интеллекта показывает, что системы могут решать задачи, достигать целей и в некотором смысле обладать рациональным, дизъюнктивным по А.Брушлинскому[5] мышлением. И при этом, не иметь сознания, самосознания и недизъюнктивного мышления, которое присутствует у человека.  Соответственно, занимаясь сопоставлением и сравнением вычислительного интеллекта и человеческого разума, человеческого поведения или целенаправленной активности сложных организованностей, мы сравниваем несравнимое и сопоставляем несопоставимое.

Гораздо более важным является все ширящееся признание факта, что наряду с отдельными людьми и их группами действуют активные организованности, имеющие собственные интересы и мотивации, способные к постановке целей и опережающему реагированию на изменение среды. Такого рода организованности могут иметь различную размерность. Они могут быть устроены по матрешечному принципу, когда одна организованность является ценозом для другой.

Что касается людей, то они лишь до некоторой степени могут быть уподоблены элементной базе такого рода организованностей. Описание таких организованностей в рамках харда и софта столь же умозрительно, как понимание человеческой психики в виде уподобления сознания – софту и мозга – харду. Существует множество документальных свидетельств, демонстрирующих, что реальные взаимоотношения гораздо сложнее и не могут быть описаны различными расхожими метафорами. Лучшим подтверждением этому является множество научно зафиксированных и описанных феноменов маугли, с одной стороны, и успешное обучение слепоглухонемых детей в ряде стран мира, с другой.

В соответствии с изложенным, базируясь на конкретном эмпирическом материале, введем в качестве третьего ключевого концепта – концепт «собъектов». Собъект – это активная организованность, способная к целесообразному поведению с опережающим реагированием на изменение среды. Собъект имеет как минимум три потребности или интереса: существование, идентификация (свобода, независимость), экспансия (внутренняя или внешняя). В рамках поведения собъект может осуществлять как минимум следующие действия: изменение, создание, уничтожение, использование и наблюдение  (вплоть до контроля).

Множественность потребностей (а множественность – это любое число потребностей больше единицы) делает возможным и необходимым целенаправленное поведение. Дело в  том, что в каждой конкретной ситуации обладатель нескольких потребностей вынужден выстраивать их в определенную композицию. Само по себе конструирование композиции представляет своего рода аналог мышления и сконструированная композиция, а точнее ее обеспечение без сомнения относится к тому, что называется целью, хоть в понимании П.Анохина, хоть в понимании Р.Акоффа[6].

Применительно к цели исследования не представляется критически важным выяснение вопроса: обладают ли собъекты каким-либо подобием психики. На этом этапе данный вопрос могут быть вынесен за скобки. Хотя известно, что в США И СССР еще в 80-е годы прошлого века проводились различные эксперименты, призванные подтвердить или опровергнуть факт наличия каких-либо элементов или подобий психики у активных организованностей, размерностью больше малой группы. Несмотря на крайний интерес полученных результатов в данном случае от них можно абстрагироваться.

Собъект  также как и любая активная организованность с целесообразным поведением, имеет материальную и идеальную стороны.  Идеальная сторона существует как индивидуальная и групповая психика, а также комплексы (псевдопрограммная среда) форм и методов, процедур, ограничений, задающих и обеспечивающих алгоритмы действий. Материальная сторона собъекта – это не только люди, но и иные вещественные объекты инфраструктуры (например, но не только, компьютеры и информационные сети), составляющие субстрат собъекта. Единство материальной и идеальной сторон собъекта реализуется в его практической деятельности.

Таким образом, минимальная триада, позволяющая активно работать с нечеткими конфликтами нового типа включают в себя концепты «смута», «криптонасилие» и «собъекты».

Необходимо подчеркнуть, что наряду с сегодня уже особо нескрываемыми успехами в области поведенческих вооружений, о чем писалось ранее, США в лице правящих элит, разведывательного и военного сообществ активно финансируют исследования в области так называемого social software. Данный термин в английском языке на сегодняшний день имеет два значения. Первое – широко известное по интернету, и второе – неафишируемое и присутствующее, как правило, в названиях конкурсов на получение грантов. В интернете под  social software понимаются различные приложения, программы, платформы, обеспечивающие коллективную работу, коммуникации, участие в благотворительных программах и т.п.  Social software в элитном понимании – это разработка инструментария различного вида, позволяющего программировать социальное поведение, в том числе изменять агрессивность и уязвимость активных организованностей крупной размерности[7].

Минимальный, а тем более развернутый тезаурус, вкупе с применением многозначных логик, эффективных систем семантического программирования и  новых алгоритмических теорий может внести определенный вклад в поиск асимметричных решений, либо резко снижающих, либо устраняющих эффект от применения поведенческого оружия и social software.

В современных условиях важность решения подобной задачи трудно переоценить. Для этого достаточно внимательно осмыслить всего четыре цифры. В 2014 г. внутренний валовой продукт по паритету покупательной способности составил в США 17,3 млрд.долларов, в ЕС – около 17,5, в Японии – 4,8, а в России – 2,6. При этом конфликтность и смутность мира непрерывно увеличиваются.


[1] К.Н.Любутин, В.Д.Толмачев, Александр Богданов: от философии к тектологии. – Екатеринбург, БКИ, 2005

[2] Eric Bonabeau , Guy Theraulaz, Marco Dorigo, Swarm Intelligence: From Natural to Artificial Systems (Santa Fe Institute Studies on the Sciences of Complexity),. – Oxford University Press , 1999

Aboul Ella Hassanien, Eid Emary, Swarm Intelligence: Principles, Advances, and Applications, CRC Press;2015

[3] Анохин Петр Кузьмич, ПРИНЦИПИАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ОБЩЕЙ ТЕОРИИ  ФУНКЦИОНАЛЬНЫХ СИСТЕМ, 1973 год, http://galactic.org.ua/Prostranstv/anoxin-7-1.htm

[4] Хайтун С.Д., Кризис науки как зеркальное отражение кризиса теории познания: Кризис науки. – М.: URSS, 2016

Сундиев И.Ю., Фролов А.Б., МЕТАРЕВОЛЮЦИЯ 3.0: АНАЛИЗ СОВРЕМЕННОСТИ ЧЕРЕЗ ПРИЗМУ ФУНКЦИОНАЛЬНЫХ И ПАТОЛОГИЧЕСКИХ СИСТЕМ. – М.: Институт экономических стратегий, 2014

[5] Андрей Брушлинский, Субъект. Мышление, учение, воображение. – М.: МПСИ, 2003

[6] Р.Акофф, Ф. Эмери, О ЦЕЛЕУСТРЕМЛЕННЫХ СИСТЕМАХ. – М.: Советское радио, 1974

[7] Johan van Benthem, Logic in Games. – The MIT Press , 2014

Marc Pauly, Logic for Sicial Software, http://www.illc.uva.nl/Research/Publications/Dissertations/DS-2001-10.text.pdf

    Category БЛОГ     Tags

Прокомментировать

ОБО МНЕ

Последние записи

Сообщество Практиков Конкурентной разведки (СПКР)

Архивы