Окт
6

“ПЕРО” И “МЕЧ”: Информационные войны как новый инструментарий политики, бизнеса, военного дела и государственного управления Продолжение. Часть II.

Г.Почепцов

Начало здесь

Развитие человечества привело к определенной смене его возможностей. Раньше можно было опираться на анализ того, что было вчера, поскольку стабильный мир давал такую возможность. Инструментарий анализа всегда оказывался работающим. Сегодня возникла резко большая новизна событий, которые требуют для своего анализа нового типа инструментария, которого не было вчера. Но постепенно человечество переходит на следующий уровень, когда оно начинает работать не с вчерашними или сегодняшними объектами, а с объектами будущего. Соответственно. выстраивается новый перечень наук. Именно предопределило к появление на авансцене наук стратегического цикла.

Время Инструментарий управления направлен на
Вчера Вчерашние объекты
Сегодня Настоящие объекты
Завтра Будущие объекты

Если США глазами своего совета по разведке видят будущее как структуру, где не только не будет международной системы в виде государств-наций, но и такой, где часть мира будет идти вслед за Россией, Китаем и Индией и строить государственный капитализм [12], то Великобритания глазами своего министерства обороны видят в будущем революционную опасность, исходящую уже от среднего класса, поскольку он «недополучает» при сегодняшнем развитии мира [13]. Кстати, кризис в Украине уже заставил средний класс зашевелиться, что отразилось в появлении «Манифеста среднего класса Украины» [20], который перешел в обсуждении из интернета на газетные площади с понятным  и характерным вопросом, направленным против власти «Может хватит их кормить?» [21]..

Соответственно, та или иная страна может выстраивать свое будущее под четко сформулированные цели, как это имеет место, например, в случае с Японией, которая увидела свой потенциал развития в изменении системы образования [22]. На момент составления этой программы премьером Японии был Д. Коидзума, которого характеризуют следующими словами  [23, р. 73]: «Коидзума является первым политическим лидером за последние двадцать лет, который сказал народу достаточно прямо – «Нам нужны изменения». Прошлое уже не работает, поэтому нам нужна базовая реформа, чтобы получить изменения в будущем. Этот мессидж был облегчением для публики. Японский народ ждал изменений».

Страны не только смотрят на свое будущее, но и на будущее своих соседей. Финляндия предложила три сценария развития России на 2017 год [24]. При этом следует заметить, что финны в свое время успешно пережили развал СССР, на которого был ориентирован весь экспорт Финляндии, что заставляет прислушаться к их голосу.

Три финских сценария развития России базируются на учете двух неопределенностей: экспортные возможности энергетического сектора и диферсификация экономики в плане возможностей по экспорту неэнергетических продуктов. Предлагается три варианта сценариев:

−          сценарий «влиятельный глобальный игрок» предполагает диверсификацию росийской экономики и усиление государства с помощью «управляемой демократии»,

−          сценарий «мозаичная Россия» предполагает, что импорт невозможно будет закрыть с помощью экспорта энергии, а с помощью продажи услуг вовне, что зависит от существенной открытости России в сторону ЕС,

−          сценарий «властная элита России» строится на доминировании в России небольшой элиты, поддерживаемой большими энергетическими компаниями, военными и спецслужбами, процветание элиты не отражается на жизни остальных граждан.

Все эти сценарии должны в процессе их применения «обрасти» набором индикаторов, которые в результате будут давать подсказку, какой из трех сценариев набирает силу.

Собственно российский план 2020 кладет в основу формирование новой идентичности, выполнение чего хочет взять на себя образование [25]. Эта концепция социально-экономического развития до 2020 г. утверждена В. Путиным как премьером 17 ноября 2008 г. [26]. Есть и более критический анализ развития экономики России, которая в этом тексте именуется «путиномикой» [27].

Устами и глазами С. Кара-Мурзы Россия видит свое будущее в «новом советском проекте» [28 - 29]. При этом следует иметь в виду, что С. Кара-Мурза наиболее последовательно разрабатывает тематику информационных войн и защиты от манипуляций на российской территории [30].

Доводы в пользу такого проекта достаточно просты и прозрачны. Поскольку Россия уже не получит места в «центре», то ей остается единственный выбор в пользу нового советского проекта. Основным доводом в пользу такого решения является тот факт, что отказ от советского строя не привел к обещанному воспроизводству западного образа жизни: «Опыт реформ показал, что на рыночных основаниях государство и собственники не могут выстроить новые институциональные матрицы (большие социо-технические системы), но не могут и содержать в дееспособлном состоянии системы, унаследованные от советского строя (например, теплоснабжение, здравоохранение, армию). Восстановление условий, в которых такие системы могли бы существовать и развиваться, становится объективной необходимостью». Возможности «красного» проекта рассматривает и М. Хазин [31].

Вообще разрабатываемые российские проекты в сильной степени сходны, словно пишутся под копирку. В них все время делается попытка найти вариант сочетания двух, с их точки зрения, обязательных элементов: православной составляющей и советской. При этом еще одним обязательным компонентом становятся глобальные цели и задачи с постулированием того, что Россия без подобного рода задач не будет Россией (см., например, многие высказывания С. Кургиняна). То есть уваровская триада (православие, самодержавие, народность) трансформировалась в новую – православие, советскость и глобальность, которые присущи с некоторыми вариациями большинству подобных проектов построения будущего.

Бизнес совет Австралии увидел три сценария возможного развития своей страны в 2025 году [32]:

−          сценарий «катание на волне» акцентирует последствия разрыва доверия между народом и правительством, отсутствие долгосрочных инвестиций и результатов реформ ведут к экономическому упадку и социальному кризису, разрушающему политические структуры,

−          сценарий «штормящие моря», который сфокусирован на международных отношениях, когда имеет место упадок азиатско-тихоокеанской стабильности и безопасности,

−          сценарий «смена команды» берет за основу потенциальное ценностное несовпадение между поколением baby boomers, доминировавшего в австралийской политике и ценностях и уходящего на пенсию, что вызывает борьбу нового поколения.

Предлагается также набор событий радикального толка (часть из которых мы приведем):

−          белое население становится меньшинством в Австралии,

−          китайский превращается в доминирующий язык интернета,

−          полеты от Австралии до Лондона длятся три часа,

−          австралийский мужчина первым в мире родил двойню,

−          пенсия в 80, поскольку средним возрастом становится 150.

Понятно, что перед нами набор маловероятных событий. Но важным является то, что они отражают реальные тренды, которые уже начались. Они будут идти и реализовываться, только последствия их развития могут быть другими.

Но все равно тренды дают возможность увидеть будущее более явственно. Например, это неопределенность будущего НАТО из-за сокращения численности населения [33].  И. Келли видит будущую экономику как нематериальную, выделяя в ней такие будущие сектора [34]:

−          услуги,

−          знаниевый интенсив (продукты с know-how),

−          продажа опыта (туризм и под.),

−          эстетические объекты.

Зная это будущее движение в сторону экономики нематериального характера, под нее следует перестроить и подготовку специалистов, не говоря уже о переориентации экономики.

Есть также набор наук коммуникативного цикла, которые отражают возросшую роль информационного компонента в социальных структурах, а также более сильную зависимость от общественного мнения, которая возникла у власти уже в дввадцатом столетии. Это спин-докторинг, спичрайтинг, брендинг, имиджмейкинг и паблик рилейшнз. По поводу последней следует отметить, что на Западе соответствующий отдел в структуре государственного управления не может иметь в своем названии слов паблик рилешйнз, поскольку это рассматривается как использование денег налогоплательщиков  для рекламы себя. По этой причине они называются просто офисами по коммуникации.

Обсудив новые науки, заложенные в фундамент принятия решений в США, обратимся теперь к России. Она также важна, поскольку также включена в глобальные проекты. Российский цикл наук, предопределяющий выработку решений, а также последующее порождение возможных событий, отличается тем, что он все еще остается в рамках того или иного научно-практического сообщества. В отличие от  США, где подобного рода разработки активно используются всеми: от государства и военных до бизнеса.

Российский цикл наук включает в себя:

−          методология и ОДИ (организационно-деятельностные игры) (П. Щедровицкий и др. – сайты – www.circleplus.ru, www.shkp.ru, www-old.shkp.ru, [35 - 36]),

−          рефлексивный анализ (В Лепский, В. Лефевр, сайт www.reflexion.ru, [37]).

−          теория решения изорбретательских задач (ТРИЗ) (Г. Альтшуллер, сайты – www. altshuller.ru, www.metodolog.ru),

−          гуманитарные технологии (Е. Островский и др., сайт – www.soob.ru),

−          организационное оружие (С. Кургинян и др., сайт – www.kurginyan.ru).

Подчеркнем еще раз, что данный накопленный опыт является «островком», который не преподается в вузах и не рассматривается как единый инструментарий, способный помогать в решении бизнес и государственных задач в рамках России. Соответственно, мы можем говорить об этом инструментарии как о потенциально возможном для активного использования государством, в то время как вышеотмеченный американский инструментарий является активно используемым.

В России также есть также отдельные аналитики теоретического плана, которые отслеживают происходящие события, предлагая свои интерпретации, среди которых можно назвать А. Неклессу, С. Кургиняна, С. Переслегина.

Взяв для примера С. Переслегина, можно упомянуть несколько интересных идей, связанных с моделированием принятия решений в его работах. Попытаемся их перечислить:

−          действия разведки создают хаотическое звено в аналитическом мире военной науки, то есть прерывается цепочка просчитанных действий, соответственно, С. Переслегин вводит понятие чуда как фактора неаналитической стратегии, когда  исход боевого столкновения принципиально отличается от «нормального» [38],

−          понятие бинарных механизмов управления, аналитических «двоек», примером чего служит командир и начальник штаба, использование «двоек» позволяет вносить элемент случайности в организованную деятельность [38],

−          разграничение физических и гуманитарных технологой следующего вида [39, с. 486]: физические технологии отражают объективные возможности: они отвечают за то. что происходит, гуманитарные технологии управляют субъективными вероятностями, то есть отвечают за то, как это происходит,

−          построение «Русского мира» должно идти с помощью когнитивных механизмов (образовательных, научных, экономических, политических), которым «тесно» в современных индустриальных государствах [40].

То есть российская сторона предложила различать аналитическую (рациональную) и неаналитическую стратегии, последняя при этом базируется на выходе за пределы просчитываемости, поскольку одинаково подготовленные специалисты будут порождать одинаковые решения.  Новые статьи С. Переслегина есть на сайте pereslegin.net.

С американской стороны также предложено противопоставление аналитической и интуитивной теории порождения решений у Г. Клейна [41]. Стандартная теория предполагает рассмотрение разных возможных альтернатив решений, каждая их которых рассматривается со списком позитивов и негативов, Г. Клейн пришел к выводу, что в реальных ситуациях, которые характеризуются как стрессом, так и нехваткой времени, а он исследовал военных, пожарных, медсестер и др., человек подводит имеющуюся ситуацию под ту, которая уже была в его опыте, порождая свое решение в соответствии с этим внутренним образцом.

Реально решение принимает бессознательное человека, которое слабо поддается вербализации или поддается исключительно постфактум. Кстати. эксперименты показывают. что когда человека просят обяснять его решения, ему удается на 30 процентов меньше правильных решений.

В свое время Г. Клейна привлекли морские пехотинцы США для обучения принятию решений, поскольку его теория больше отвечала их представлениям, чем нормативная [42]. Причем он долго отказывался заниматься такого рода тренингами. поскольку считал, что его теория как раз и состоит в том, что ничему обучить в этой ситуации нельзя.

Современная глобализация, которую трактуют как незавершенный процесс (например, Т. Бернет [5]) может подталкиваться не только естественно, но и искусственно. При искусствененом стимулировании этого процесса у нас возникает и иная возможная интерпретация экономического кризиса.

Глобализация должна была выравнять всех, заставив их подчиниться общим закономерностям. Однако реакция в виде 11 сентбря говорит о том, что «выравнивание» мира под высокую скорость оказалось неудачным проектом. Например, встречается такое мнение [43, p. 143]: «Я считаю, что Хамас является реакцией как против компьютеров, так и против Израиля. Я уверен, что они смотрят новости и ужасаются от всего, что там есть, поскольку их душа напугана вестернизованной элитой. Фундаментализм является реакцией на фальшивую линеаризацию». То есть процессы как взаимодействия, так и перехода между цивилизациями не являются однозначно простыми. Точнее сказать их считали более простыми. чем они оказались в действительности. А сложные процессы не поддаются правилам простых решений.

Если у гипотетических планировщиков не вышел процесс выравнивания на большой скорости развития, они решили сделать это же на малой – в результате разразился экономический кризис, последствия которого еще никому не ясны.

Этап первый. «Выравнивание» на большой скорости – глобализация

Этап второй. Отрицательная реакция на глобализацию (11 сентября и последующие события)

Этап третий. «Выравнивание» на малой скорости в виде экономического кризиса

А. Долгин увидел причину кризиса в том, что он обозначил как перепроизводство свободы. Эту новую парадигму он представляет в следующем виде [44]: «Всем хотелось жить и работать так, как хочется. И рынки откликнулись на этот запрос с большим энтузиазмом. Они удовлетворили все мыслимые и немыслимые потребности, состыковали экзотические желания с порой оригинальными призваниями отдельных людей. И в какой-то момент оказалось, что рынки перенапряглись и перенапрягли самих людей. Некоторая их часть решила, что не готова больше работать, чтобы жить насыщенней и лучше. У экономики желаний есть одно уязвимое место, своя ахиллесова пята: в случае чего от части желаний можно относительно безболезненно отказаться, не лишаясь многого».

Порождение этого типа разнообразия он объясняет облегчением контактов и коммуникаций человека. который по набору объектов, окружающих другого, отбирает его для своих коммуникаций. Один объект может вести к ошибке, но их сумма задает типаж человека достаточно четко

А. Долгин сопоставляет данную ситуацию с советской: «При СССР было относительно легко всех накормить и одеть, предлагая маргарин и телогрейки. На их производство требуется мало сил. На самом деле сил у этой экономики оказалось еще меньше, чем требуется. Потому что тоталитарная экономика иначе стыкует баланс личностных мотиваций и производительности. Людям надо было меньше работать, чтобы обеспечить крупносерийный обезличивающий выпуск, но хотели они работать и того меньше. Сегодня другая крайность этого процесса. Нужно так много работать, чтобы обслуживать желаемую свободу выбора, что люди в какой-то момент не выдерживают взятого темпа».

В подтверждение этого подхода можно привести эксперименты, которые были проведены в ситуации увеличивающегося выбора. Это известные эксперименты по продаже джема [42, р. 142]. С точки зрения здравого смысла двадцать четыре сорта джема должны продаваться лучше, чем шесть. Но в действительности все оказалось наоборот. Тридцать процентов из тех, кто остановился у прилавка с шестью сортами, сделали покупку. В то же время увеличение ассортимента до двадцати четырех сортов привело к тому, что только три процента совершили покупку. Когда число выбора увеличивается, наше неосознанное оказывается парализованным, оно не в состоянии совершить этот выбор.

То есть и в данном случае мы вернулись к проблеме принятия решений в новых условиях выбора. С этой точки зрения получается, что большое число партий или кандидатов в президенты также будет парализовать наш выбор, реально затрудняя его вплоть до невозможности выполнить. Принятие решений как проблема является центральным элементом и для планирования и осуществления инфовойн, поскольку они нацелены именно на этот аспект жизнедеятельности человека.

Именно это объясняет политический феномен четкости политика [45, p. 170]: «Избиратели, как и потребители, вознаграждают тех, кто говорит просто и убедительно. Однотипно избиратели вознаграждают тех, кто «держится своего мессиджа». Дж. Буш выделяется в обоих отношениях и создал чистый имиджевый бренд. Политики, которые предлагают слишком большую сложность, попадают в риск разбавления своего имиджа или неуспеха в продвижении сильного имиджа».

То есть когнитивные конструкции, рассчитанные на массовое сознание, сталкиваются с проблемой резкого упрощения своих структур. Здесь нет необходимости в сложности, зато есть необходимость в простоте. В этом принципе президенты и джем совпадают.

Анализ действий другой стороны должен покоиться на четком понимании не только ее возможных интенций, но и знании того, как именно принимаются решения и каковы могут быть варианты этих решений, опираясь на тот тип инструментария, который эта сторона применяет. При резком расхождении этого базового инструментария аналитик просто не имеет возможности прогнозировать реальное развитие событий. Как это ни парадоксально выглядит сегодня, но даже советский вариант принятия решений был более сложным, чем это может показаться по результирующим шагам, что видно из воспоминаний тех, кто готовил те или иные решения [46]. То есть система принятия решений в результате оказывается важным объектом для анализа.

Системы подобного рода слабо коррелируют с линейными представлениями, поскольку есть люди и институции, которые ближе к этому процессу, и есть те, которые стоят дальше. Например, в случае времени правления Л. Брежнева его секретарь Н. Дебилов говорит о его соратниках, что им было удобно рулить из-за его спины, поэтому они не дали ему уйти на пенсию. Конкретно это выглядело следующим образом [47]: «Громыко ничего не решал. Я не раз видел, как в Ореховой комнате в Кремле сидят Андропов и Устинов и что-то тихо обсуждают. Так они решили ввести войска в Афганистан».

Особый статус принятия решений отражается и начавшимся вниманием к этому аспекту в современной российской политологии [48 - 49]. А также выход принципиально иного уровня книг по политическому анализу [50 - 51]. Конечно, академический или образовательный подходы слабо переходят в государственную практику, но косвенно они отражают иной уровень отношения со стороны государства к этой проблематике.

Литература

20.       Романенко Ю. Манифест среднего класса Украины // pravda.com.ua/news/2008/12/16/86225.htm

21.       Может хватит их кормить? // Газета по-киевски. – 2008. – 18 декабря

22.         Japan’s goals in the 21st century.  The frontier within: individual empowerment and better governance in the new millennium // www.kantei.go.jp/jp/21century/report/pdfs/index.html

23.       Takeuchi H. The younger generation and the prospects for sustainable reform // Kelly E. a.o. What’s next? Exploring the new terrain for business. New York, 2002

24.       Russia 2017: three scenarios //web.eduskunta.fi/dman/Document.phx?documentId=lt14107123156950&cmd=download

25.       Кондаков А., Илюшин Л. План ‘2020’ и новое содержание образования // www.kreml.org/media/198984483

26. Распоряжение от 17 ноября 2008 г. № 1662-р // www.government.ru/content/governmentactivity

/rfgovernmentdecisions/archive/2008/11/17/2982752.htm

27.       Национальная стратегия в условиях кризиса. Доживет ли Россия до 2020 года? Доклад Института национальной стратегии // www.apn.ru/publications/article21189.htm

28.       Кара-Мурза С. Новый советский проект: союз «красных» и «демократов» // www.rosbalt.ru/print/197791.html

29.       Кара-Мурза С. Новый советский проект // www.pravaya.ru/side/584/2222?print=1

30.       Кара-Мурза С.Г. Власть манипуляции. – М., 2007

31.       Хазин М. Возвращение «красного» проекта? // Леонтьев М. и др. Крепость «Россия». – М., 2008

32.       Aspire Australia 2025 //www.bca.com.au/Content/94498.aspx

33.       Simon J. NATO’s uncertain future: is demography destiny // Strategic Forum. – 2008. – N 236

34.       Kelly E. Powerful times. Rising to the challenge of our uncertain world. – Upper Saddle River, 2006

35.       Раппапорт А.Г. О величии и уникальности ММК // www.circleplus.ru/content/summa/20

36.       Наумов С.В. Организационно-деятельностные игры // Природа. – 1987. – № 4

37.       Томас Т.Л. Рефлексивное управление в России: теория и военные приложения // Рефлексивные процессы и управление. – 2002. – № 1

38.       Переслегин С. Стратегия чуда: введение в теорию неаналитических операций // Лиддел Гарт Б. Вторая мировая война. – М., – СПб., 1999

39.       Переслегин С. Самоучитель игры на мировой шахматной доске. – М., – СПб., 2005

40.       Переслегин С. «Русский мир»: проектная составляющая // Культура жизни: идеология добрососедства – intelros.ru/club/texts/kultura_gizni.pdf

41.       Klein G. The power of intuition. – New York etc., 2003

42.       Gladwell M. Blink. The power of thinking without thinking. – New York, 2007

43.       Lanier J. Fundamentalism as a reaction to the hubris of tеchnologists // Kelly E. a.o. What’s next? Exploring the new terrain for business. New York, 2002

44. Долгин А. Перепроизводство свободы как причина кризиса // polit.ru/lectures/2008/12/17/dolgin.html

45.       Quelch J.A., Jocz K.E. Greater good. How good marketing makes for better democracy. – Boston, 2007

46.       Александров В. Кронпринцы в роли оруженосцев. Записки спичрайтера. – М., 2005

47.       Дебилов Н. «Леонид Ильич приезжал в ЦК раньше всех». Интервью // Коммерсант – Власть. – 2006. – N 50

48.       Дегтярев А.А. Принятие политических решений. – М., 2004

49.       Соловьев А.И. Принятие государственных решений. – М., 2006

50.       Боришполец К.П. Методы политических исследований. – М., 2005

51.       Туронок С.Г. Политический анализ. – М., 2005

    Category МНЕНИЕ ГУРУ     Tags

Прокомментировать

ОБО МНЕ

Последние записи

Сообщество Практиков Конкурентной разведки (СПКР)

Архивы